Православие в Индонезии и Австралии

13.12.2007

Представительство РИА Новости в Джакарте посетили архиепископ Сиднейский и Новозеландский Иларион, заместитель председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата епископ Егорьевский Марк, глава Индонезийской Православной Церкви* архимандрит Даниил, сотрудник Секретариата по межправославным отношениям Московского Патриархата Дмитрий Петровский.

Епископ Марк: Здесь, в Джакарте, одновременно присутствуют епископ Русской Православной Церкви Заграницей и епископ Московского Патриархата. Наши Церкви, как известно, объединились в этом году. Мы прибыли сюда, чтобы показать наше единство и провести первое совместное богослужение архиереев Московского Патриархата и Зарубежной церкви не только в Индонезии, но и во всей Азии.
Это не только важный визит двух иерархов, но и символический акт для этой страны и всего континента.
Индонезия - самая большая мусульманская страна в мире, и многим из россиян, которые посещают зарубежные государства, и, в частности, страны с преобладающим мусульманским населением, может быть непривычно видеть там православные храмы. Хотя их, и, в частности, храмы Русской Православной Церкви можно увидеть в самых разных уголках мира. Так, несколько месяцев назад в Объединенных Арабских Эмиратах заложили первый православный храм на Аравийском полуострове. Русский православный храм есть и в Тегеране, но в исламском окружении они все же встречаются не часто.
А здесь, в Индонезии есть не только православные храмы, а целая сеть православных общин практически по всей стране. Такую ситуацию можно назвать уникальной: как и в самой стране, так и говоря об истории появления здесь православной общины.
Хотя община Зарубежной церкви существовала здесь в центре Джакарты еще в 30-х годах, но ее нынешняя история начинается в конце 80-х годов, когда отец Даниил начал активно распространять здесь Православие. Будучи сначала мусульманином, он затем перешел в протестантизм, а позже нашел истину в Православии. У него есть немало единомышленников, 11 из них уже рукоположены, причем несколько получили образование в России, в Белгородской духовной семинарии, и теперь удивительно интересно видеть здесь русские обычаи и русские традиции.
В этой семинарии учился и отец Иоасаф, который потом принял монашеский постриг и сейчас служит в Джакарте в приходе в честь святого князя Владимира. Богослужение совершается на двух языках (по-славянски и по-индонезийски).
Главный православный приход Индонезии - это храм святого Фомы, но они есть и в других городах и районах страны: на Центральной и Восточной Яве, в Папуа, Манадо, на Суматре, Западном Тиморе и Бали. Такое динамично развивающееся Православие является в каком-то смысле уникальным для исламской страны.
Отец Даниил вместе со священниками, которые с ним служат, сначала принадлежал к Константинопольскому Патриархату, а затем был принят нашей Церковью, и владыка Иларион является правящим архиереем православной паствы в Индонезии. Но в Индонезии есть и представительство Московского Патриархата, которым руководит отец Иоасаф.
Первый пункт нашего совместного путешествия - это Джакарта, где мы посетили храм святого апостола Фомы и совершили богослужение в новом храме в честь равноапостольного князя Владимира, два рукоположения. Мы встретились с генеральным директором Министерства по делам религии и руководителем одной из ведущих мусульманских организаций страны «Мухаммадия» Дином Шамсуддином.
Мы посетим город Соло и остров Бали, где изучим вопрос о возможности строительства небольшого храма. В последнее время на Бали приезжает много русских туристов и, конечно, многие из них имеют нужду не только в том, чтобы отдохнуть, но и в том, чтобы помолиться.
Есть и другие планы. Конечно, здесь в будущем надо будет открывать духовную семинарию или духовное училище, чтобы давать систематическое православное богословское образование.

Архиепископ Иларион: Мы продолжаем быть зарубежной частью Русской Православной Церкви, а она всегда занималась миссионерской работой в тех странах, где находится. Поэтому когда архимандриту Даниилу и его пасомым понадобилась защита и помощь в духовном окормлении, они обратились к Русской Зарубежной Церкви, и наш Архиерейский Синод благословил меня как ближайшего к Индонезии архиерея окормлять индонезийскую паству до того, пока она не получит своего. Я надеюсь, что это свершится в недалеком будущем, потому что здесь действительно нужен местный архиерей, который находился бы на месте и мог бы окормлять свою паству на ее языке. А пока я время от времени навещаю Индонезию, совершаю рукоположения, освящаю места богослужений.
Наша Австралийская и Новозеландская епархия невелика, и поэтому я просил, чтобы Церковь в Отечестве тоже пришла на помощь, особенно в подготовке кандидатов в священство. Церковь России более приспособлена к этому, поскольку располагает семинариями, которые подготавливают миссионеров-катехизаторов. И если мы, две части Русской Церкви, сможем работать вместе, чтобы поддерживать эту миссию, это будет большим и важным делом.
Хотя Индонезия, действительно, самая большая мусульманская страна, здесь многие тянутся к Православию, и мы надеемся, что индонезийцы будут принимать святую православную веру. А отсюда вытекает необходимость в храмах и священнослужителях, и нужно, чтобы последние были образованными, и могли бы передавать своим соотечественникам всю полноту православной веры и благочестия.
Австралийская и Новозеландская епархия помогает, чем может, но нашим возможности пока ограниченны, и я очень рад, что Московский Патриархат прислал сюда делегацию во главе с преосвященным епископом Егорьевским Марком, чтобы изучить положение в Индонезийской миссии.
Собственно в Австралии у нас около 25 приходов, есть небольшие монастыри-скиты, маленькие миссионерские общины в разных городах.
В основном наши православные люди находятся в больших городах - Сиднее, Мельбурне, Брисбене, также есть православные в Новой Зеландии, куда сейчас идет большой наплыв русских, но большинство из них невоцерковлены. У нас в Австралии жили старые иммигранты, первые прибыли еще в 20-е годы, и после того, как в Китае пришли к власти коммунисты, большинство (около 80%) выехало обратно в Советский Союз, но какая-то часть уехала в Австралию, США, Южную Америку. И эта «китайская эмиграция» - как раз самые деятельные наши прихожане. Сейчас многие русские приезжают в Австралию в поисках работы, постепенно начинают приходить в храм и воцерковляться, но очень многие еще заходят в храм только по большим праздникам. Конечно, у них положение нелегкое, но мы надеемся, что русские потянутся в храм во всех местах, где они находятся за границей.
Всего в Австралии сейчас насчитывается, кажется, 100-150 тысяч русских, но тех, кто действительно ходит в храм, может быть, 15-20 тысяч.

Архимандрит Даниил: Я принял протестантизм еще когда учился в средней школе, затем изучал богословие в Корее, но продолжал искать истинную христианскую веру. И в 1983 году в Корее познакомился с Православием и принял его. Как мне представляется, протестантские миссии в Индонезии не способны преодолеть культурную пропасть между исламом и христианством, а мне хотелось найти такую форму христианства, которая могла бы стать таким духовным и культурным мостом в самой Индонезии и с исламским миром в целом. Как мне кажется, Православие является именно такой церковью.
Мне представляется, что исламская и православная мысль во многих важных вопросах идут в сходном направлении, причем не только в богословии. Даже в ритуалах: христиане больше нигде не простираются ниц, как это делают и мусульмане. Только православные постятся, как это делают и мусульмане.
Распространение Православия я начал по возвращении в Индонезию из города Соло с нуля: я был единственным православным священником и прихожанином. Но, с Божьей помощью, Православием постепенно заинтересовались и другие индонезийцы. Так родилась Индонезийская Православная Церковь, официально зарегистрированная Министерством по делам религии в 1991 году.
Церковь росла, у нас становилось все больше рукоположенных священников, и в 1985 году мы стали совершать Божественную литургию в Джакарте: сначала в помещении, принадлежавшем посольству Греции, затем в здании одной из протестантских церквей. Число православных росло, в 1986 году мы провели массовое крещение и открыли собственную церковь.
Не все развивалось гладко, и со временем я обратился к Русской Церкви, поскольку знал о ее традиционном уважении к местной культуре в других странах и ее готовности признавать местных деятелей законными руководителями Церкви. Другие православные церкви часто настаивают на присутствии среди них представителей собственного этноса, тогда как Русская Православная Церковь, пожалуй, наиболее открыта. В 2005 году я присоединился к ней.
Для меня главным являются индонезийцы, и ИПЦ - это, прежде всего, индонезийцы. Россияне являются, скорее гостями, нежели постоянными членами Церкви.
Сейчас мы имеем два прихода в Джакарте, по приходу в Соло (Центральная Ява), Манадо, миссионерские посты в Бойолали и Сурабае (Восточная Ява), на Бали, в Купанге (Западный Тимор) и на Папуа (индонезийская часть острова Новая Гвинея). Мы не ведем статистики, но, мне кажется, что число прихожан составляет сейчас около полутора тысяч человек.

ВОПРОС: Индонезийские католики и протестанты часто жалуются на то, что в последнее время они сталкиваются с непомерно жесткими требованиями при регистрации своих церквей. Как обстоит дело у православных?

Архимандрит Даниил: Мы тоже сталкиваемся с проблемами. Три наших церкви были закрыты, и такая же судьба чуть было не постигла одну из церквей в Джакарте. Да, мы встречаем серьезное сопротивление радикалов и даже местных властей, а порой - и правительства страны. Как мне кажется, индонезийское общество в целом переживает сейчас период исламской радикализации.
Но, несмотря на это, наша Церковь все же показывает, что она способна расти.

ВОПРОС: Для Индонезии типична такая проблема, как вопрос о глубине обращения. Например, именно в этой стране (на озере Тоба) действовал наиболее успешный миссионер всех времен и народов - протестант Людвиг Номменсен. Но вот традиционный посох батакского жреца: теперь его венчает распятие, жрец стал священником, но все остальное не изменилось...

Архимандрит Даниил: Я хорошо знаком с этой проблемой, поскольку это моя культура по рождению. И я хорошо сознаю опасность синкретизма между местной культурой и Православием. И при обучении катехизису я в первую очередь стараюсь разрушить старое мировоззрение, разъяснить, что не является библейски истинным или истинно христианским. И лишь после этого приступаю к строительству новой, христианской системы ценностей, делая упор на то, что она не может быть просто надстройкой на основании из старых верований. Наши православные прихожане - действительно православные.
Но мы столь строги лишь в вопросах Катехизиса. В плане культурного самовыражения мы намного либеральнее. Например, во время последней Пасхи мы показали представление ваянга (традиционного театра теней). Точнее, куклы были ваянга, но сюжет полностью основывался на Библии. Хотя форма и сохранилась, это уже не имело ничего общего с индуизмом, мы вложили в него новый смысл. И это уже не синкретизм, а трансформация**.
Мы хотим быть православными индонезийцами. Конечно, мы никогда не станем русскими или греками. И потому мы продолжаем уважать нашу культуру, хотя и хотим трансформировать ее в православном духе.

ВОПРОС: Отсюда напрашивается переход обратно к Австралии: там ведь довольно много староверов?

Архиепископ Иларион: Среди иммигрантов (особенно из Китая) есть много старообрядцев, которые жили в общинах вместе с православными и, эмигрировав в Австралию, основали свои общины. До недавнего периода они были беспоповцами, но в 80-х годах приняли священство, и одна группа - самая большая группа староверов в Австралии - теперь подчиняется митрополиту Румынии, а другая община - митрополиту Новосибирскому.
Самая большая колония старообрядцев - в Сиднее, другая - близ Мельбурна…
Мы хотели бы, чтобы Церковь была единой. А обряд… в Церкви всегда существовали разные обряды, разные литургии. Церковь вмещает разные обряды, но должно быть единство веры.

ВОПРОС: То есть, наметилось какое-то сближение?

Архиепископ Иларион: Мы всегда желали и желаем, чтобы этот раскол, который произошел в XVII веке, был исцелен. К сожалению, в течение уже нескольких столетий со стороны старообрядцев остается какая-то обида за несправедливости, но и Зарубежная церковь, и Московский Патриархат в прошлом заявляли о своем сожалении и просили прощения.

Епископ Марк: Если говорить о тех процессах, которые происходят в Австралии, то я назвал бы их все же локальными, хотя и символическими.
Некоторое время назад был случай, когда одна община старообрядцев-беспоповцев приехала в Иерусалим, где в то же самое время находился и я. Мы устроили для них паломничество, они стали посещать святые места. И вот священники, которые там были (не только русские, но и греческие), узнав, что они из России, но не состоят в единстве церкви, говорили: «Как? Вы раскольники?». Это произвело на них большое впечатление, и, в конце концов, они обратились к Патриарху с просьбой о рукоположении авторитетного и уважаемого выходца из их среды, который и стал священником в этой общине. Таким образом достаточно большая община вернулась в Православную Церковь.
Нечто подобное происходит и в других общинах, хотя ситуация разная и я не стал бы это чрезмерно идеализировать. Хотя какие-то позитивные процессы, безусловно, происходят.

Дмитрий Петровский: Действительно, Русская Церковь очень тяжело переживает это болезненное разделение, которое до сих пор не исцелено, и давно сняла богословские вопросы, что открыло нам дорогу к ведению диалога. Но в этом диалоге я бы не стал проводить какие-то параллели с состоявшимся объединением разделенных частей Русской Церкви. Мы готовы пойти в этом диалоге настолько далеко, насколько к нему готова другая сторона - старообрядческие согласия, которые совершенно не едины.

СПРАВКА РИА НОВОСТИ:
Русская Церковь, история которой начинается с Крещения Руси в 988 году, в первые века своего существования была митрополией - частью Константинопольской Церкви. В 1448 году она обрела самостоятельность, однако управлял ею по-прежнему митрополит. Патриаршее достоинство предстоятель Русской Церкви обрел в 1589 году. Первым Патриархом Московским и всея Руси стал святитель Иов (1589-1605).
В 1721 году по «Духовному регламенту», изданному Петром I, высшая церковная власть была передана царю. Непосредственное управление Церковью перешло к коллегиальному органу - Священному Синоду во главе с президентом в сане митрополита и под надзором светского обер-прокурора. В 1917 году Временное правительство издало постановление «О свободе совести» и упразднило пост обер-прокурора.

Отделение Русской Православной Церкви Заграницей от Церкви в Отечестве произошло вследствие революции 1917 года и Гражданской войны. 17 мая этого года в московском храме Христа Спасителя Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй и первоиерарх РПЦЗ митрополит Лавр подписали Акт о каноническом общении. Таким образом была восстановлена высшая степень единства Русской Зарубежной Церкви и Московского Патриархата - евхаристическая. Это дало возможность епископату, клиру и мирянам вновь единой Поместной Русской Церкви вместе участвовать в величайшем христианском таинстве Причащения (Евхаристии), а также во всех других таинствах и богослужениях.

В конце октября этого года, комментируя итоги состоявшегося в Москве Собора Русской Православной Старообрядческой Церкви (РПСЦ), председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Кирилл заявил, что отношения Русской Православной Церкви с РПСЦ должны улучшаться, несмотря на протесты «младостарообрядцев». Вопрос о форсировании отношений Московского Патриархата с РПСЦ и преодолении крупнейшего раскола в истории Русской Церкви, произошедшего в XVII веке, был поднят сразу же после «уврачевания» другого церковного разделения, порожденного революцией 1917 года, и воссоединения Церкви в Отечестве с Русской Зарубежной Церковью 17 мая текущего года. Диалог представителей Русской Православной Церкви с руководством РПСЦ - крупнейшей старообрядческой организацией - успешно развивался в последнее время. Однако в октябре отдельные участники старообрядческого Собора подвергли своего лидера митрополита Корнилия жесткой критике за якобы слишком тесное сближение с Русской Церковью.
«Существуют группы в старообрядческой среде, которые не хотят улучшения отношений, это факт. Но меня лично успокаивает то обстоятельство, что инициаторы протестных движений - «младостарообрядцы», которые вчера еще никакими старообрядцами и не были», - сказал митрополит Кирилл. По его словам, неофиты «святее Папы Римского». То же сами происходит и в Русской Православной Церкви. «Мы тоже подвергаемся критике со стороны радикальных - как правило, неофитских - групп», - отметил митрополит Кирилл. Он призвал не обращать внимания на отдельные субъективные комментарии тех или иных явлений, а «смотреть в корень». «Старообрядческий митрополит нарушил хотя бы один старообрядческий закон? Ни одного! Он отступил от своей веры? Ни на грамм! Значит, все эти комментарии - от лукавого», - заключил представитель Русской Православной Церкви и пожелал предстоятелю РПСЦ митрополиту Корнилию «мужества и твердости».

РПСЦ - крупнейшая организация староверов. Она управляет 260 общинами в пределах бывшего СССР и насчитывает, по разным данным, от одного до полутора миллионов верующих.

Примечания автора:
* Индонезийская Православная Церковь (ИПЦ) является отдельной юридической структурой, которая духовно и экономически подчиняется Русской православной церкви через Австралийскую и Новозеландскую епархию).
** Сходными приемами пользуются в Индонезии и другие христианские миссионеры.

Источник публикации: Блог Михаила Цыганова

Фото: журнал «Фома»

Общество