Мы хотим восстановления живого общения в нашей Церкви
Протоиерей Иов Нобура
06.09.2007
Православие в Японии – история и современность
– Дорогой отец Иов! Позвольте поприветствовать Вас от имени редакции портала «Православие на Дальнем Востоке» на Хабаровской земле. Перед нашей беседой Вы посещали Хабаровскую духовную семинарию, ряд хабаровских храмов, встречались на архиепископом Хабаровским и Приамурским Марком. Каковы Ваши впечатления от первого дня пребывания в Хабаровске?
– Должен сказать, что я в этот день получил сильнейшие впечатления. Меня поразила красота хабаровской земли, ее храмов. Ваша семинария действительно замечательна – весьма отрадно видеть, что здесь, на Дальнем Востоке появилась и успешно развивается такая серьезная богословская школа. И сама земля, российский Дальний Восток, также не оставила меня равнодушным.
– Отец Иов, для большинства наших соотечественников словосочетание «Православная Церковь Японии» звучит примерно так же, как для японцев, наверно, звучала бы фраза «федерация синтоистских общин России». Тем не менее, уже более ста лет в Японии существует своя Православная Церковь. Как в двух словах можно охарактеризовать такой феномен, как японское Православие?
– То, о чем Вы говорите, вполне естественно – история Русской Православной Церкви насчитывает более 1000 лет, и именно оно дало жизнь Православной Церкви в Японии. Сама же по себе Японская Церковь пока таких же богатых, как Русская, традиций не имеет – ей, как Вы сказали, чуть более одного века, она не имеет большого количества общин. Само возникновение Православной Церкви в нашей стране стало возможно благодаря деятельности ее основателя – равноапостольного Николая (Касаткина), архиепископа Японского, благодарность к которому наполняет сердце каждого православного японца.
– Часто говорят, что в самой Японии Православие воспринимают как «религию русских». Между тем, отношения между нашими странами в прошедшем веке складывались весьма сложно, а под час и трагично. Как в таких условиях жилось православным в Японии в XX веке?
– Первый период трудностей японского Православия начался с объявлением Японией войны России. Русские в Японии и православные японцы испытывали давление со стороны правительства – существовали запреты на передвижение, были введены определенные правовые ограничения для исповедующих Православие. Тем не менее, Церковь жила и развивалась – в годы русско-японской войны проходили свое служение более двухсот катехизаторов-японцев, несших рядовым японцам Слово Божие. Одновременно с этим святитель Николай Японский развернул широчайшую деятельность по духовному окормлению русских военнопленных. Кроме этого, что очень важно, не прекращалась поддержка со стороны Матери-Церкви, благодаря чему Церковь могла существовать и даже развиваться в условиях войны и связанных с ней ограничений.
Второй такой трудный период начался в 1917 году, после революции в России. В эти годы практически иссякла материальная и кадровая поддержка со стороны Русской Церкви, которая была гонима со стороны советской власти, о какой-либо помощи Советской России и мечтать было нельзя. Многие храмы были закрыты, закрывались школы.
С началом Второй мировой войны эти трудности еще более усилились. Тогда все христиане считались врагами японского народа, американскими шпионами, людьми, подрывающими традиции японского общества. Многих русских вообще выселили из крупных городов. Но, тем не менее, даже в эти времена связь с Матерью-Церковью не прерывалась – православные верующие и в Японии, и в России, и в Америке старались хоть как-то сохранить общение между собой. Это и позволило сохранить базу для дальнейшего существования и развития японского Православия.
Священник Японской Православной Церкви
– Отец Иов, если честно, нелегко поверить, что сидящий передо мной человек, – представитель великого народа с древней и богатой культурой, весьма отличной от культуры европейской и русской, - православный священник. Каков Ваш путь к Православию, к священству?
– Я родился в верующей, православной семье. Мои родители жили на острове Саппоро, в городе Осямабэ. Этот город славится золотыми приисками, на которых работали мои родители. В нашей семье было семеро детей, из которых двое умерли в раннем возрасте. С пятилетнего возраста мы помогали родителями на приисках. Затем моя семья переехала в город Камиссо. И в том, и в другом городе моя семья посещала православные храмы. В приходе в Камиссо я с пяти лет начал прислуживать в храме. В храме нам давали еду, одежду. И вот, ходя в храм, во время богослужений, детских забав с детьми других верующих и появилось еще неявное чувство того, что я хотел бы и дальше помогать в храме, служить в нем.
– То есть, Вы ощутили свое призвание к священнослужению?
– В принципе, да. Я, будучи юношей, много и долго думал о смысле жизни, о своем отношении к реальности этого мира, о своем предназначении. Кроме того, и родители мои, и прихожане моего прихода советовали мне ехать учиться в семинарию. В Японии только одна православная семинария, она находится в Токио, и я отправился учиться туда.
– Вы приняли сан по ее окончанию?
– Нет, к сожалению. В Японии тогда не было православного епископа, который смог бы рукоположить выпускника семинарии в священный сан. Поэтому после окончания семинарии я был направлен на служение катехизатора в город Мариока. Я трудился там два года, после чего был направлен на аналогичное служение в г. Сидзуока. Этот переезд и определил мою дальнейшую судьбу – там я встретил свою будущую супругу Кумико, в крещении носившую имя Феодора. Вскоре мы повенчались, и было это в 1963 году.
– И это открыло Вам дорогу к рукоположению?
– Да, причем так совпало, что в Японию приехал из Америки епископ Владимир из Американской Православной Церкви, с которым я встретился в Токио. В 1964 году он благословил меня на принятие сана. Мне тогда было двадцать семь, и у меня тогда были сомнения – могу ли я, достоин ли? Не было возможности посоветоваться с кем-то, кто был бы мудрее – родители далеко, опытных наставников вокруг не было. И тогда я сказал себе – я буду учиться быть священником, быть пастырем, я буду работать над собой.
Я был рукоположен в сан священника владыкой Владимиром 8 марта 1964 года.
– Получается, что Вы в сане уже 43 года?
– Да, с шестьдесят четвертного года и по сей день я являюсь священником Японской Автономной Православной Церкви.
– Насколько широка география Вашего служения?
– Десять лет, с 1986 по 1995 годы я прослужил в Сендае, в нынешнем кафедральном соборе владыки Серафима Сендайского, епископа Восточной Японии, с которым я регулярно общаюсь и советуюсь. Затем меня перевели на мой нынешний приход в честь Сошествия Святого Духа на апостолов в Одавара. Наш приход – это большая, дружная семья, в которой любви и дружелюбия хватает на всех.
– А с семинарией, в которой Вы учились, Вы не теряете связей?
– С семинарией… Видите ли, меня мои друзья регулярно зовут меня туда преподавать. Но мне не хочется бросать приход – я настолько свыкся с ним, с моими прихожанами, что в отрыве от прихода чувствую себя немного одиноким.
– Что на сегодняшний день представляет собой Токийская семинария?
– Совсем небольшая – в ней всего шесть студентов. Ваша семинария, по сравнению с Токийской, просто огромна (смеется).
Знаете, у многих в Японской Церкви есть желание, чтобы наши и ваши студенты ездили друг другу, чтобы общение между нами развивалось все активнее. Когда Святейший Патриарх Алексий при митрополите Токийском Феодосии даровал Японской Церкви широкую автономию, связи между нашими Церквами стали потихоньку слабнуть. Общение между нами сейчас далеко не такое тесное, как хотелось бы. И обмен между нашими богословскими школами решил бы эту проблему.
– Какой отпечаток эти проблемы накладывают на жизнь Японской Церкви?
– Видите ли, японское общество, а вместе с ним и Японская Церковь, стремительно стареют. Молодых людей становится все меньше и меньше. Особенно это заметно при осуществлении приходского служения – раньше, когда у священника была масса молодых помощников-катехизаторов, многих проблем просто не существовало. Сейчас священнику, который остался один, без молодых помощников, особенно трудно. Я, когда говорил с владыкой Марком (архиепископом Хабаровским и Приамурским, ректором Хабаровской духовной семинарии – ред.) и руководством Вашей семинарии, сказал ему, что мне особенно отрадно видеть, что так много молодых людей пришли в Хабаровскую семинарию для того, чтобы стать священниками, служить Церкви. Было бы здорово, если бы русские семинаристы приезжали для прохождения приходской практики в Японию. Это бы во многом улучшило ситуацию с общением между нашими Церквами.
Слава Богу, что такие случаи уже есть. К примеру, недавно в Японию из России приехал молодой человек по имени Николай. Приехал сюда для того, чтобы служить Церкви. Он здесь, в Японии, изучал Православие, и теперь проходит свое служение в одном из японских городов.
Православие в свете секуляризации по-японски
– Отец Иов, для Вас далеко не секрет, что в мире все большие обороты набирает процесс секуляризации общества. За один только двадцатый век общество – имеется в виду прежде всего общество европейское – превратилось из преимущественно христианское в преимущественно бездуховное. Как эти процессы протекают в Японии?
– Знаете, в этом смысле японский менталитет весьма отличается от менталитета жителя Европы или Соединенных Штатов. Если для европейца характерно – во всяком случае, было характерно – исповедание какой-либо одной религии или христианской конфессии, то японец совершенно спокойно мог исповедовать две-три различных религии. Но у японской религиозности есть некая основа, некий базис, на который надстраивается индивидуальное мировоззрение. К примеру, такой базис включает поклонение памяти предков и тому подобные культурно-религиозные традиции.
Конечно, сейчас процесс секуляризации достаточно бурно протекает и в Японии, с ним сопряжены и такие процессы, как европеизация японского общества, вытеснение наших исконных традиций характерной для нынешнего Запада культурой потребления. Но, тем не менее, в Японии эти процессы ощущаются не так остро.
– Какую роль в сдерживании этих процессов может сыграть Православие? Чем вообще может Православие помочь Японии?
– Трудно дать какой-либо простой ответ на этот вопрос. Естественно, мы исключаем возможность какого-либо политического влияния. Миссия социального служения – да, разумеется, мы этим и так занимаемся. Видите ли, мы не можем навязывать людям Христа – каждый должен свободно и осознанно выбрать религию, которую он будет исповедовать. Самый лучший способ миссионерствования – делать добрые дела, чтобы люди видели человека, делающего что-то доброе, и думали, почему он делает именно так, а не иначе. И понимали, что он делает это, потому что он – православный христианин.
В настоящее время мы, православные японцы, очень хотим, чтобы было восстановлено живое общение в нашей Церкви, то есть между епархиями и приходами Японии и России. Чтобы русские люди приезжали к нам, в Японию, и чувствовали себя как дома. Чтобы православные японцы, приезжая к вам, в Россию, видели здесь такое же участие. Самое перспективное направление работы здесь – это, возможно, учеба, обмен студентами токийской и хабаровской и других российских богословских школ. Именно молодежь, самая общительная часть населения, смогла бы наладить мосты между Церквами. Поэтому я говорю Вам и всем Вашим соученикам – приезжайте к нам учиться, трудиться, служить, продолжать наше дело, дело уходящего поколения японских священников. И этим Вы заработаете себе Царствие Небесное.
